Привнесение социализма в рабочее движение

В предыдущем разделе мы дали обширный рассказ о рабочих выступлениях с XIV века до первой половины XIX века. Восстания лионских и силезских ткачей и борьба чартистов в Англии стали почвой, на базе которой возникли утопические учения, а следом за ними марксизм.

Здесь следует особо уточнить. Теоретические и идеологические взгляды социалистов и коммунистов опирались на все развитие философии и науки, которое им предшествовало, но они никогда не возникли бы при отсутствии классовой борьбы, без самостоятельно вспыхнувшего и нарастающего рабочего движения. Тут прямая взаимосвязь. Однако, учения возникали и долгое время развивались не в рабочей среде, не среди восставших и борющихся пролетариев, а отдельно в среде интеллектуалов и радикальных революционеров. Некоторые учения создавали передовые рабочие того времени, но эти рабочие были скорее исключением, чем правилом, и, войдя в круг интеллектуалов, в какой-то мере отдалялись от своего класса.

Примерами таких рабочих-интеллигентов являются Иосиф Дицген и Иван Бабушкин.

Но и в этих примерах присутствует закономерность. Дицген участник буржуазной революции 1848 года. Преследуемый эмигрант. Его уже вовлекла в политическую жизнь революционная буржуазия. Бабушкин — ученик Ленина, его вовлекли в политику марксистские кружки.

Да, Иосиф Дицген крайне интересная личность, настоящий самоучка. Он параллельно с Марксом начал создавать материалистическую диалектику. И ему не понадобился учитель в лице Гегеля, для того чтобы написать вот эти строки:

«<…> семя, посеянное философией на ниве науки, давно уже взошло и принесло свой плод. Все, с чем знакомит нас история, исторически развивается, движется, растет и исчезает, чтобы продолжать жить вечно в новой форме».¹

Бабушкин не успел написать большое произведение. Он выступал как организатор, в том числе партийной печати, в том числе как агент «Искры», и слишком рано погиб в ходе революции 1905 года. Но ведь ленинский некролог Бабушкину, ставший шедевром марксистской литературы, не случаен.

«А такие народные герои есть. Это — люди, подобные Бабушкину. Это — люди, которые не год и не два, а целые 10 лет перед революцией посвятили себя целиком борьбе за освобождение рабочего класса. Это — люди, которые не растратили себя на бесполезные террористические предприятия одиночек, а действовали упорно, неуклонно среди пролетарских масс, помогая развитию их сознания, их организации, их революционной самодеятельности».²

Глядя на судьбу Иосифа Дицгена и Ивана Бабушкина невольно проникаешься закономерностью, выраженной в «Манифесте коммунистической партии» и в «Уставе Международного товарищества рабочих», то есть первого Интернационала.

«Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир».³

«<…> освобождение рабочего класса должно быть завоевано самим рабочим классом».⁴

Но в общественной жизни закономерности не работают прямолинейно. Более того, если говорить максимально обобщенно, любая закономерность — это не действие и его следствие, а взаимодействие. Это в полной мере относится не только к обществу, но и к природе, просто в общественных отношениях Этот факт наиболее выражен.

Относя эту мысль к революционности рабочего класса, мы должны ясно осознавать, что пролетариат не появляется на свет как революционер, это было бы слишком чудесно. Его революционность выражается не в том, что он нечто должен сделать, а в том, что ему придется сделать. Но сделать нечто пролетариат может лишь осознав свое положение и свою общественную природу.

Отсюда появляется «крамольная» ленинская мысль:

«Мы сказали, что социал-демократического сознания у рабочих и не могло быть. Оно могло быть принесено только извне. История всех стран свидетельствует, что исключительно своими собственными силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское, т. е. убеждение в необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с хозяевами, добиваться от правительства издания тех или иных необходимых для рабочих законов и т. п. Учение же социализма выросло из тех философских, исторических, экономических теорий, которые разрабатывались образованными представителями имущих классов, интеллигенцией».⁵

Тред-юнионизм — экономическая борьба пролетариата. Образовано от английского слова trade-union (tra­de – про­фес­сия, ре­мес­ло и union – объ­еди­не­ние, со­юз). Это на­зва­ние про­фес­сио­наль­ных сою­зов в Ве­ли­ко­бри­та­нии и стра­нах Британской им­пе­рии.

Вплоть до Маркса движение рабочих и движение теории были раздельными. Рабочие дошли до создания чартистской партии в Англии, которая боролась за их права, но это было пиком экономического движения пролетариата. Оно начало вырождаться в профсоюзное движение, утрачивая первоначальные политические черты. И слова Ленина лишь подтверждают данную тенденцию.

Но свято место пусто не бывает. Если нет самостоятельной пролетарской идеологии, движением руководит буржуазия. Это стало видно и молодому Марксу, который в период революции 1848 года увидел характер политического движения рабочих. Оно уже стало мощной силой и в период революции кое-где дошло до создания коммун, но все-таки пролетарии удовлетворились буржуазной демократией и тем, что им даже выделили место в ней. Однако вслед за первым подкупом последовал немедленный разгром пролетарского движения в Париже. Рабочих спровоцировали на восстание, разбили и отстранили от буржуазной революции, которая и сама попятилась от народа в сторону реакции, что затем привело к установлению диктатуры Наполеона III.

Однако, сам факт активного участия рабочего класса во французском революционном движении позволил Марксу и Энгельсу сделать вывод, что следующая революция в Европе обязательно будет пролетарской. Следующей революцией была Парижская коммуна.

Параллельно пролетарскому движению возникали учения. Разумеется, и по научному содержанию и по связи с рабочим классом эти учения были лишены реальной почвы, поэтому мы и называем их утопическими.

В то же время для того, чтобы рабочий понял что его угнетают, ему марксисты не нужны. Пролетарий при определенных условиях, когда такая возможность есть, будет голосовать ногами, переходя от одного работодателя к другому, переезжая, отправляясь на заработки за границу. И это тоже классовая борьба. Когда условия перемены мест не дают желаемого результата, рабочие начинают прямую экономическую классовую борьбу. Это могут быть и выступления одиночек — ударил начальника, сжег машину хозяина и т. п. Но довольно быстро, особенно в больших коллективах, пролетарии находят возможность для стачечной и юридической борьбы организованными группами, то есть профсоюзами.

Но довольно быстро выясняется, что и экономическая борьба не приносит настоящего освобождения. Пролетарий как был прикован к станку, как зависел во всем от капиталиста, так и остается таковым. Любые завоеванные права при первой же возможности отбираются, любая возможность усилить эксплуатацию тут же используется. И рабочие рано или поздно начинают примыкать к организованному политическому движению, воспринимают учения политиков.

Первоначально это буржуазное влияние, но постепенно влиять начинают и пропагандисты коммунизма. Но мы помним, что утопический коммунизм сам подвержен буржуазному влиянию, потому что у него отсутствует реальная, то есть материалистическая теория. Научный взгляд марксизма, сложившийся во второй половине XIX века, оказался единственным учением, которое действительно способно повести рабочий класс к полному освобождению, то есть к упразднению рабочего класса как такового, к обществу, где необходимый труд станет редким и несложным, а творческий — превратится в потребность, в возможность саморазвития.

Но марксизм сам по себе в пролетарские головы не втекает. Ему приходится выдерживать долгую идеологическую борьбу с буржуазными и утопическими теориями. Но это была не только борьба слов и красивых учений. На самом деле лишь реальное вхождение марксистов в рабочее движение соединяет учение и борьбу, и делает борьбу политически осмысленной.

Поэтому необходимым этапом создания коммунистического пролетарского движения является формирование партии. Именно партия соединяет знающих, борющихся и страдающих в единый коллектив, где происходит и организация, и обучение, и практическая работа, проверяющая правильность теории, доводящая ее до материализованного результата, то есть до создания государства диктатуры пролетариата.

Примечания